Поиск по сайту

Наша кнопка

Счетчик посещений

58550824
Сегодня
Вчера
На этой неделе
На прошлой неделе
В этом месяце
В прошлом месяце
3833
16647
20480
56248947
604646
1020655

Сегодня: Март 19, 2024




Уважаемые друзья!
На Change.org создана петиция президенту РФ В.В. Путину
об открытии архивной информации о гибели С. Есенина

Призываем всех принять участие в этой акции и поставить свою подпись
ПЕТИЦИЯ

БЛУДОВ Ю. С.А. Есенин и Рязгубчека

PostDateIcon 07.09.2017 19:46  |  Печать
Рейтинг:   / 1
ПлохоОтлично 
Просмотров: 4025

С.А. Есенин и Рязгубчека

Юрий Блудов (Рязань)

Изучая жизнь и творчество С.А. Есенина, мы всегда не переставали удивляться, почему наш великий земляк не выступал в губернском центре и не публиковал свои стихи и поэмы в рязанских газетах и журналах. Возможно, сказывалось отсутствие надлежащих гонораров, финансовая слабость изданий и их небольшой тираж, возможно (на тот момент) недостаточно восторженное отношение земляков к творчеству поэта. Сегодня известно лишь одно исключение: 18 августа 1918 года в газете «Известия Рязанского губернского Совета рабочих и крестьянских депутатов» была опубликована поэма Есенина «Иорданская голубица» с эпиграфом:

«Прощай, прощай,
прощай, масленица»
(песня)

Это первая известная в России публикация данной поэмы, обнаруженная в газете в 1979 году рязанским литературоведом И.Н. Гавриловым.1 Без эпиграфа и без отдельных строк она также была напечатана 22 августа 1918 года в «Литературном приложении» № 1 к газете «Известия ВЦИК» и полностью в «Сельском часослове» (1918). По рязанской газете датируется июлем 1918 года, а по Полному собранию сочинений С.А. Есенина (Т. 2. М., 1977) — 20–23 июня 1918 г. с указанием — «Константиново». Как отмечали многочисленные исследователи творчества С.А. Есенина, в «Иорданской голубице» отразились принятие поэтом Октябрьской революции, его «большевицкие» настроения. По воспоминаниям писателя Ю.Н. Либединского, Есенин рассказывал ему: «Знаете, раньше отец меня ругал — «большевик», а я ему — «кулак». Это было в 1918 году».2

Для полноты картины следует отметить, что 5 июня 1918 года в газете «Известия Шацкого уездного исполнительного комитета Совета рабочих, красноармейских и крестьянских депутатов» было опубликовано стихотворение С.А. Есенина «Наша вера не погасла» (обнаружено в 1956 году рязанцем С. Титовым).3 Шацкий уезд тогда относился к Тамбовской губернии и в «рязанский зачет» прижизненных публикаций оно не идет. Отсутствуют сведения, как поэма и стихотворение попали на страницы этих газет.

Что касается темы возможных выступлений Есенина в городе Рязани, напомним читателю о некоторых на настоящий момент достоверно известных попытках:

— по инициативе рязанского поэта Т.Г. Мачтета в июне 1920 года Рязанское отделение Всероссийского союза поэтов приняло решение о приглашении С.А. Есенина от имени отделения Союза в Рязань для участия в литературном вечере. Было ли официальное приглашение Есенину неизвестно4;

dover— по инициативе рязанского поэта Николая Хорикова, при поддержке Союза поэтов и крестьянских писателей, не позднее 25 февраля 1924 года должен был состояться поэтический вечер, включающий выступления С. Есенина, профессора Зубакина, а также поэтов Ивана Приблудного и самого Николая Хорикова. Из письма к местным властям следует, что за мероприятие участники запрашивали 25 червонцев, 20 из которых необходимо было отправить по телеграфу родителям Сергея Есенина за его подписью. Прилагалась собственноручная доверенность С.А. Есенина от 7 февраля 1924 года. Ввиду отсутствия денег на проезд, организаторы просили компенсировать и эти расходы. На письме Хорикова имеется лаконичная чиновничья запись — «отказать»;

pismo Horikov— в апреле 1924 года Есенин дал обязательство рязанцам П.П. Крутову, М.Н. Пестрякову и Н.Н. Ельцову о выступлении в губернском центре, которое, как и все указанные выше, не состоялось по неизвестным причинам.5

К исследованию данной темы нас подтолкнуло прочтение книги дочери Е.А. Есениной — Наталии Есениной «В семье родной» (М.: Советский писатель, 2001), куда она включила и воспоминания своей матери, в т.ч. не публиковавшиеся ранее часть вторую «В Константинове» и часть третью «Москва». В «константиновской» части читаем:

«Был голод. Бабы и мужики группами уезжали за хлебом. Через две — четыре недели они возвращались, вшивые, оболевшие и счастливые. Привозили два — три пуда хлеба. Но были и такие, которые приезжали без ног или оставляли свои головы под вагонами. Народ наш стал ворчать: «Это что же, у нас хлеб отбирают, а мы смотрим, как мимо нас барки с хлебом плывут. Неплохо хоть одну поймать на наше село, — говорили мужики, — вздохнули бы малость». Недолго думая, на общественном собрании постановили: первый пароход, который пойдет с баржами на Москву, остановить и ограбить. Прошло три дня. И вдруг в обед ударили в большой колокол. Все побежали к реке. Нам было хорошо видно, под Волхоной плыл буксирный пароход. На берегу послышалась команда: «Бабы, наверх! Мужики, которые с оружием, в лодки!» Наконец пароход стал подползать. «Поехали!» — скомандовал черноусый человек, и шесть лодок одна за другой двинулись в поход. В лодках все мужики, кроме гребцов, стояли. Доплыв до середины реки, мужики стали шапками махать капитану. Пароход остановился немедленно. Лодки окружили его, и мужики стали карабкаться с разных сторон на пароход.

Пароход у берега. Сошедших окружили. «Чаво там в барках-то» — не терпелось бабам. Опять послышалась команда черноусого: «Бабы, все по домам, в барках урюк и вобла. Все это разделим, и каждый получит свое на горе». В этот день мать наша получила мешок урюка и полмешка воблы. С урюком не знали, что делать. На улице ночью у ребят и девок были полны карманы урюку. Но через день все было по-иному. Побежали десятские под окнами, повещали на сход. Из Рязани приехали. В этот же вечер забрали мужиков, которые побогаче. Село объявили на военном положении, из домов ни днем, ни ночью выходить запретили. За водой ходить можно только от двух до четырех часов дня. Огней не зажигать, в домах вечером окна не отворять. Стрелять будут. В селе наступило сплошное уныние. На улице никого не видно стало. Кроме военных. Говорили, что по всему подгорью расставлены пулеметы и в случае чего будут стрелять прямо по домам. В сумерки люди, как мыши, перебегали из дома в дом узнать, что дальше будет. Мужиков на пароходе под охраной отправили в Рязань.

Прошло недели три, а мужиков все держат. Бабы обили все пороги, где, казалось, надо бы было похлопотать, но никто не брался помочь в хлопотах о возвращении мужиков. В это время приехал Сергей, и бабы бросились на него: «Посоветуй хоть, как быть?» Сергей собрался в Рязань и вернулся дня через два-три. «На днях вернутся», — сказал он бабам. Через неделю мужики вернулись. Сергея заинтересовала эта история. Он хохотал до слез и хотел знать конец этой истории и поэтому поехал в Рязань. «Ходил, ходил везде. Ника
кого толку, — говорил он дома. — Послали в Чека. Прихожу. Жду начальника, а начальником оказался мой приятель по Спас-Клепикам. Обещал выпустить». Мать была рада, что сам-то вернулся целехонек».6

Вот такая занятная история, с новой стороны характеризующая нашего великого земляка. Написано очень образно, живо, мы думаем, без выдумок. Дело усложнилось тем, что в воспоминаниях Е.А. Есениной отсутствует датировка события и фамилии действующих лиц. К сожалению, ни в одном из известных нам источников данное происшествие больше не описано. Не нашли мы каких-либо дополнительных сведений и в архиве УФСБ РФ по Рязанской области. Позже, в областном архиве, мы разыскали материал «История и организация Рязанской Губернской Чрезвычайной Комиссии»7, воспоминания бывших сотрудников губчека, где по 1918 году есть многочисленные упоминания о подобных крестьянских выступлениях. По документу поводом для серьезного восстания в конце июня 1918 года в Спас-Клепиках послужило изъятие у бывших купцов, кулаков и спекулянтов излишков продовольствия, спирта, в результате чего озверевшей толпой, подогретой антисоветскими элементами, были забиты до смерти три сотрудника Рязгубчека и местный милиционер. По воспоминаниям Алексея Максимовича Калабухова (ур. с. Ершово Спас-Клепиковского уезда, служил в отдельном батальоне, а затем непосредственно в Рязгубчека) известно следующее: «Весна 1918 года была тревожная. Спас-клепиковцы из большинства деревень не имели хлеба, ездили «в степь», за Рязань — в Тамбовскую, Воронежскую, Ростовскую губернии — за хлебом для пропитания семьи. А тут мешочники, спекулянты, пользуясь голодом, заполняли поезда, разрушали транспорт железных дорог. Не было ни одного целого вагона: у классных — выбиты стекла окон, исковерканы тормоза и железные поручни площадок. У товарных вагонов внутри прожжены полы, в зияющие отверстия мог упасть, «пролететь» под колеса поезда любой
неосторожный человек, находящийся в таком вагоне. Сцепления буферов ходуном ходили в своих отверстиях. Полы в вагонах жгли злые бандитские элементы, чинящие везде вред и разрушение».8 Как видим, воспоминания перекликаются между собой. Причиной многочисленных восстаний в Спасском уезде послужили полученные сельчанами наряды по мобилизации молодежи, задания на поставку лошадей, коров и фуража. На общих собраниях звучали слова: «Советская власть не дает ни людей, ни лошадей, ни фуража, пусть объяснит, куда гонит наших детей, делая из них пушечное мясо». Нередко толчком к волнениям служили «безобразия и бесчинства красноармейских отрядов», в т.ч. и отличавшихся особой жестокостью так называемых «латышских стрелков». В одном из разделов «Истории и организации Рязгубчека», как и в воспоминаниях сестры С.А. Есенина сообщается, что восставшие «на реке Оке останавливали пароходы».9 На основании изложенного, можно сделать вывод, что указанные события в Константинове происходили в июле-августе 1918 года, до приезда поэта в родное село. Считаем, что поводом для волнений было, как указывается в воспоминаниях сестры, именно предшествовавшее этому изъятие продовольственных излишков у зажиточных сельчан, т.к. в заложники в последующем были взяты мужчины как раз из таких семей. В 1950-1960 гг. Екатерина Александровна писала, что в 1918 году Сергей часто приезжал в деревню.

В беседах с нами научные сотрудники музея-заповедника на тот момент отрицали сам факт волнений в с. Константи
ново в 1918 году и возможного вмешательства в судьбу односельчан С.А. Есенина: «Никто в воспоминаниях тех лет не упоминал об этих событиях. Екатерина Александровна, наверное, что-то напутала». Однако документы областного архива подтверждают, что волнения в тот период были. Как следует из воспоминаний Е.А. Есениной, оружия константиновцы не применили и никого из «ответственных работников» села не убили, как, например, в Спас-Клепиках или Ижевской волости, где также было убито пять советских работников. Поэтому, несмотря на введенный в стране в сентябре – октябре 1918 года «красный террор», крутые меры к константиновским заложникам не предпринимались. Кстати, подобные волнения прокатились практически по всей Рязанской губернии. Просматривая материалы архива по контрреволюционным восстаниям за 1918 год, можно сделать вывод, что по большинству выступлений к местному населению была применена амнистия. Заложников в Рязгубчека держали больше трех недель, т.к. «бабы» безрезультатно «обили все пороги», но не смогли «возвратить мужиков».

Датировка указанного события так бы и осталась нашим предположением, если бы совсем недавно мы не обнаружили в книге «…И тебе я в песне отзовусь…» (Рязань: Московский рабочий, 1986) в публикации «Земляки вспоминают Есенина», подготовленной замечательным рязанским краеведом Д.А. Коноваловым (1918-1994) запись воспоминаний А.Н. Силкина, где есть такие очень важные для нас строки: «Впервые я увидел Сергея Есенина в селе Константинове. Это было летом 1918 года на крестьянской сходке. Разговор шел о мужиках, арестованных якобы за участие в ограблении баржи с продовольствием бандой Михаила Рогожкина. На сходке выступил Есенин. Он обещал мужикам помочь в освобождении из тюрьмы крестьян, не причастных к грабежу, что вызвало шумное одобрение собравшихся».10

Так что Е.А. Есенина описала реальные события 1918 года, подтвержденные очевидцем А.Н. Силкиным. Думаем, что указанный факт обязательного должен быть отражения в издаваемой в настоящее время пятитомной «Летописи жизни и творчества поэта».

Изучая историю Рязанской губернской ЧК, по архивным документам нам удалось установить, что с момента ее образования 90 лет назад — 26 апреля 1918 года и до конца 1918 года ее возглавляли, сменяя друг друга, 11-12 человек, в т.ч. Г.В. Бирюков, Я.Н. Колданов, Ф.Т. Зайцев, А.Н. Кошкин, Ульяновский, П.П. Горячев, В.М. Михайловский, И.П. Исаев, И.Е. Потемкин, А.А. Илясевич, Н.И. Лырев (отдельные исполняли обязанности всего несколько дней). В то время практиковалось подвергнутое критике на 3-м губернском съезде председателей уездных совдепов, зав. отделами управлений, зав. Инструкторско-информационными подотделами и председателей ЧК (г. Рязань, октябрь 1918 г.) совмещение должности заведующего отделом Губисполкома и начальника Рязгубчека. В августе-октябре 1918 года заведующим отделом Губисполкома был Иван Потемкин. В этот период некоторое время он возглавлял и Рязгубчека. По данным областного архива, летом 1918 года он же являлся и ответственным редактором газеты «Известия Рязанского губернского Совета рабочих и крестьянских депутатов».11 Фамилия Потемкиных упоминается и в списках сотрудников Спас-Клепиковской УЧК (возможны родственные связи). По нашей версии, С.А. Есенин, приехав из Константинова в Рязань, после хождений по кабинетам случайно встретился там со своим однокашником по Спас-Клепиковской второклассной учительской школе Михаилом Ивановичем Калабуховым (учился в одном классе с Гришей Панфиловым), служившим в отдельном батальоне ВЧК, а затем командовавшим ротой ЧОН при Рязгубчека.12 Эти подразделения как раз и занимались подавлением волнений и антисоветских мятежей на территории губернии. Будучи сам командиром роты, Калабухов свел Есенина с Потемкиным. Последний, вероятно, пообещал помочь с освобождением константиновских мужиков. А чтобы как-то отблагодарить Потемк
ина, Есенин передал ему, как ответственному редактору газеты, для опубликования только что написанную 20-23 июня «Иорданскую голубицу». Сделал он это и для того, чтобы заверить местные власти в своей лояльности и лояльности односельчан к новому режиму. Какими еще причинами можно объяснить единственную публикацию на родине? Через некоторое время после поездки С.А. Есенина в Рязань мужиков отпустили, да и «дело» на простых крестьян, кроме бандита Рогожкина и его подручных, отправили в корзину. Проверяя указанные сведения, мы все же нашли в газете «Известия» сообщение «О ликвидации бандитской шайки» 15.02.1919 г. Позже арестованный в селе Федякине главарь этой шайки Рогожкин, был убит при попытке к бегству».13

Возможно, Сергей Александрович и сам был лично знаком с Потемкиным, либо действовал через других спас-клепиковцев — братьев А.М. и К.М. Калабуховых, также служивших в этот период в отдельном батальоне ВЧК при Рязгубчека. Но это, в целом, не меняет суть вопроса.

В 1918 г. Есенин еще не задерживался сотрудниками московских «тигулевок». Его отношение к органам ЧК было ровным, в отличие от периода 20-х годов, когда он шарахался от представителей этих органов и органов милиции, думая, что каждый из них осуществляет за ним слежку. После хождений по инстанциям, Сергей Александрович спокойно пошел в губчека и встретился с ее представителями. Как следует из приказа Рязгубчека, опубликованного в губернской газете «Известия» 5 сентября 1918 года, комиссия в то время размещалась «в гостинице быв. Штейерт, что на углу Почтовой – Астраханской улиц».

gostinica Schteyert
UFSBВ этом здании по ул. Ленина, д. 46 сейчас находится УФСБ РФ по Рязанской области. Значит, добиваясь освобождения своих односельчан, Сергей Александрович бывал в этом здании. Еще в 2001 году по просьбе бывшего начальника УФСБ генерал-майора Героя России О.М. Дуканова мы ездили в Государственный музей-заповедник С.А. Есенина в Константиново выяснить, не выступал ли поэт в Рязани с балкона бывшей гостиницы Штейерта? Со слов Олега Михайловича, кто-то из знатоков-почитателей Есенина сообщил ему такую информацию. Однако заместитель директора музея по научной работе К.П. Воронцов развеял наши надежды: «Отсутствуют достоверные сведения о возможном выступлении Сергея Александровича с чтением стихов в губернском центре». К сожален
ию, со временем ушли из жизни свидетели описываемых событий. Да и до середины 50-х годов прошлого века никто серьезно не занимался есенинской темой. Из личной беседы с Наталией Васильевной Есениной, племянницей поэта, нам также не удалось получить по этому вопросу какой-либо дополнительной информации. Из воспоминаний современников, документальных фильмов мы знаем, как в то время были популярны митинги, выступления поэтов перед революционными массами. В связи с этим рискнем предположить, что Сергей Александрович так просто не отделался от рязанских чекистов и, возможно, для закрепления достигнутого все же выступил перед ними в этом историческом здании, тем более что Екатерина Александровна рассказывала, что брат очень любил выступать с чтением своих стихов. Местными есениноведами сейчас ведется поиск рязанских адресов С.А. Есенина, чтобы на соответствующих зданиях разместить информационные таблички.

В результате наших изысканий удалось установить, что здание по ул. Ленина, 46 — рязанский адрес С.А. Есенина. К сожалению, описанный факт пока не отмечен в издаваемой в настоящее время многотомной «Летописи жизни и творчества С.А. Есенина».

Представляется целесообразным в год 90-летия создания Рязгубчека, в соответствии с решением Рязанского городского Совета, отметить это здание памятной информационной доской следующего содержания: «В этом здании бывшей гостиницы Штейерта, где после революции размещалась Рязанская губернская чрезвычайная комиссия, в июле-августе 1918 года бывал великий русский поэт Сергей Александрович Есенин, ходатайствовавший об освобождении односельчан, задержанных сотрудниками ЧК».

Примечания
1 Гаврилов И.Н. О новый, новый, новый прорезавший тучи день! //Приокская правда. 1979. 3 окт.
2 На литературном посту, 1926. № 1. С. 33.
3 Титов С. Неизвестное стихотворение С. Есенина//Рязанский комсомолец. 1956, 9 дек.
4 Летопись жизни и творчества С.А. Есенина в пяти томах. М., ИМЛИ РАН, 2005. Т.2. С. 373.
5 См.: Хронологическая канва жизни и творчества С.А. Есенина//Есенин С.А. ПСС. М., 2002. Т. 7(3). С. 336-337.
6 Есенина Н.В. В семье родной. М., 2001. С. 211-215.
7 ГАРО-П. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1223.
8 ГАРО. Ф. 5294. Оп. 2. Д. 206.
9 ГАРО-П. Ф. 1. Оп.1. Д. 1223.
10 Коновалов Д.А. Земляки вспоминают Есенина//И тебе я в песне отзовусь… М., 1986. С. 153.
11 ГАРО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 36.
12 См.: Аникина О.Л., Бердянова Н.Н. «О други игрищ и забав…: спас-клепиковское окружение Есенина (одноклассники поэта)//Сергей Есенин и русская школа: Книга материалов Международной научно-практической конференции.  Рязань: Пресса, 2003. С. 208.
13 Известия Рязанского губернского Совета рабочих и крестьянских депутатов № 80. 1919 г., 1 апр., с. 3.

2008 г.

P.S. 3 октября 2010 года по инициативе автора, при поддержке рязанской общественности и городской Думы, на здании УФСБ РФ по Рязанской области была установлена памятная доска следующего содержания: «Сюда, в Рязанскую губернскую чрезвычайную комиссию, летом 1918 года обращался великий русский поэт Сергей Александрович ЕСЕНИН, с ходатайством об освобождении односельчан, задержанных сотрудниками ЧК».

Bludov

Добавить комментарий

Комментарии проходят предварительную модерацию и появляются на сайте не моментально, а некоторое время спустя. Поэтому не отправляйте, пожалуйста, комментарии несколько раз подряд.
Комментарии, не имеющие прямого отношения к теме статьи, содержащие оскорбительные слова, ненормативную лексику или малейший намек на разжигание социальной, религиозной или национальной розни, а также просто бессмысленные, ПУБЛИКОВАТЬСЯ НЕ БУДУТ.


Защитный код
Обновить

Новые материалы

Яндекс цитирования
Rambler's Top100 Яндекс.Метрика